Многие люди мучаются переживаниями: «Как я мог (поступить так), ведь знал же…», «Почему я, хоть и хотела быть хорошей, постоянно делаю другим плохо?» Или, например, почему мир нравственно разлагается и катится в пропасть, морально деградируя до пьющей, курящей, занимающейся сексом и вопросами престижа биомассы….
Стыд, вина и мораль, нравственные принципы. Все это работало еще век назад, и все это значительно меньше «работает» для современного общества.
Почему так?
Давайте разбираться!
Социологическая часть
Начнем с обществоведения. В самом деле, еще совсем недавно (до 50-60-х гг. в США, до 70-80-х на территории (бывшего) СССР моральные нормы и нравственные принципы значили очень многое. Человека легко было застыдить, обвинить, и он послушно «брал на себя» тяжкое бремя этих чувств.
Сейчас же заставить кого-то стыдиться своего поступка, или винить себя в произошедшем довольно сложно.
Это — закономерный результат длительного процесса.
а) Долгое время люди жили общинами, деревнями, семьями. Сейчас же вместо деревень (где все на виду — и все как единое целое) люди предпочитают мегаполисы. Соотношение (примерно) за век изменилось с 90/10 (деревня-город) до 10/90.
В городе вместо общественного порицания, общественной морали и карающего «единого целого» работает УК, ГК и НК, то есть — законодательство. «Отцовская функция» отдана на откуп государству.
б) Люди стали больше осознавать себя как личности, как индивидуальности.
В разные периоды этот процесс был разным — то ближе к «мы — единое целое», (один народ, одна семья, значение семьи было большим), то к «каждый человек — уникальность».
В частности, Карл Витакер отмечал периоды 20-х гг. (ценность индивидуальности), 30-40 (ценность семьи), послевоенные годы — реставрация ценности семьи, 60-70 — снова время индивидуальностей, и так далее.
У нас этот процесс немного запаздывает, и по моим личным впечатлениям, мы своеобразно преломили и отыгрываем «время хиппи», время, когда ценность семьи, брака (а значит, и «морали ближнего круга») минимальна.
Плюсы — большая свобода творчества, самовыражения, больший потенциал, но меньше опоры на ценности (а значит, и меньше уверенности в будущем).
Итак, стыд и вина, как и нравственные принципы, чахнут и «загибаются» там, где личность внезапно осознаёт себя таковой и начинает оценивать себя самостоятельно.
Не без «перегибов на местах» — то есть, не без детской дури и юношеского сверх-энтузиазма, но все же.
Психологическая составляющая
К сожалению, не все принципы одинаково полезны.
Большинство из них дети усваивают в довольно раннем детстве, а потом очень слабо осознают.
Знакомы ли вам фразы:
— деньги это зло,
— нужно быть хорошим ко всем людям,
— улыбнись тому, кто сидит в пруду, и он улыбнется тебе,
— девочки должны хотеть замуж,
— мужчина должен обеспечивать семью,
— на обед надо есть суп,
— достойный человек всегда поступает правильно…
(список практически бесконечен).
И уже первый взгляд подростка на усвоенные нормы, догмы и правила, выявляет, что они работают, мягко говоря,
а) не всегда
б) почему-то не для всех.
Это вызывает недоумение, злость, но одновременно провоцирует «проверить на прочность этот мир».
Возвращаясь к социологии, помним, что у нас человек-в-городе — это Личность, причем часто — личность, довольно странно сформировавшаяся (без достаточной поддержки, опеки, с «кривой» привязанностью, в неблагополучных и дисфункциональных семьях, и т.п.)
В итоге мы имеем: взрослых «подростков», которым очень трудно жить в этом мире. Они не имеют устойчивой связи со значимыми людьми, и одновременно воспринимают свою свободу действий как безнаказанность и право на совершение любых действий.
В итоге они управляются по большей степени инстинктами и неосознанными побуждениями («куда хочу — туда лечу! я птица вольная!»)
А в гештальт-подходе…
По структуре функции Я (Self) в теории гештальт-терапии моральные (нравственные) принципы относятся к Персоне (Persona) — такой части, которая отвечает за самоописание:
— кто я?
— какой я?
— что я умею (умел)?
— чего я (обычно) хочу?
— чего я достоин (недостоин)?
— что для меня важно (ценно)?
— что для меня допустимо (недопустимо) делать?
В общем, все, что отвечает за оценку себя.
Наши установки, нравственные и иные ценности — наиболее «медленная» часть психики.
В Ид процессы протекают постоянно. Эго-функция «подключается», когда надо уравновесить Персону и Ид, сделать верный выбор (хочу в туалет, но туалетов поблизости нет, допустимо ли мне прямо на площади справить нужду?)
А дальше результат этого выбора — действие — и его оценка (какой я был, когда справил нужду на площади) — «записываются» в самоописание.
Персона меняется очень, очень медленно, и под действием только достаточно внушительных сил.
Плюс к этому, многие люди имеют
— уплощенное,
— нечеткое,
— не соответствующее действительности описание себя.
Им тупо непривычно задумываться о себе.
Ведь для того, чтобы оно сформировалось «с точностью до наоборот», четким, объемным, реальным, нужны навыки рефлексии (думания о ситуации и себе, анализа).
Тем не менее, у многих людей Личность представляет собой довольно-таки скудное описание, и с помощью защит психики исключает «неудобные» описания, например,
- — когда они напились и вели себя опасным для окружающих образом,
- — когда они поступили не так, как считают правильным для других,
- — когда они делали что-то, сообразно сиюминутным потребностям, не соотносили с описанием себя как «высокоморального человека», например.
Т.е. потребность (ИД) оказалась сильнее, чем установка. Голод оказался больше страха наказания за воровство еды…
Окончательные итоги по морали и нравственности в нашем обществе
В итоге: якобы-личности ходят между нами с вами, и делают многое из того, что взрослый и хорошо рефлексирующий (оценивающий, анализирующий себя) человек обычно себе запрещает.
Наказать их можно только по УК, ГК, НК. Но наказывать у нас, в отличие от Германии, не принято — «на своих не стучат», «своих не сдают».
«Отец» в виде государства игнорируется людьми, так как папашка попался самодур, и ему никто не верит (читайте — играет в игру «собака сверху и собака снизу«).
Хорошей привязанности (чтоб, грубо говоря, «перед мамкой было стыдно, что у нее сын такой») — не сформировано.
А люди — что люди. Люди пытаются в этом во всем жить и по возможности оставаться добрыми.
